Первый отечественный "глянец", выставка в Музее русского импрессионизма

До 6-го октября в Музее русского импрессионизма открыта выставка «Журнал красивой жизни». Темой которой стал рассказ о первом российском «глянце», как бы сейчас его назвали.

В конце 1913 года коммерческий директор крупнейшей в Российской империи газеты «Новое время» Владимир Пименович Крымов решил издавать журнал, посвященный исключительно радостям великосветского общества. По образу и подобию британского Tatler, который благополучно выходит и по сей день.

Во Владимире Крымове, между прочим, замечательно уживались две ипостаси: приверженность светскому образу жизни и железная предпринимательская хватка, унаследованная от предков-старообрядцев. Среди которых был сам протопоп Аввакум. (Не уверена, что Аввакум одобрил бы задуманное потомком издание)))

Назвали журнал «Столица и усадьба», печатали его на лучшей мелованной бумаге, с отдельными вклейками репродукций картин. Стоимость соответственно получалась немалой, но и аудитория подразумевалась элитарная. Так, среди подписчиков нового издания числилась императрица Александра Федоровна.

Первый номер «Столицы и усадьбы» вышел в декабре 1913-го, последний — в сентябре 1917-го. То есть журнал печатался даже после Февральской революции. Впрочем, Крымов благоразумно уже в марте «революционного» года разместил свои деньги в заграничных банках, а сам отбыл в кругосветное путешествие. Присылая «с дороги» материалы для очередных номеров журнала. В Россию Владимир Пименович больше не вернулся.

Всего за неполных четыре года «Столица и усадьба» стал культовым изданием. Может быть в какой-то степени и потому, что «годы жизни» ему достались весьма непростые.

В одной из статей так описывалось кредо журнала: «Жизнь полна плохого; печального гораздо больше, чем весёлого, но есть же и хорошее, красивое; об этой красивой жизни писать не принято. У нас печатают портрет интересного человека, его дом, его изящные вещи, пишут об укладе его жизни только тогда, когда он умрёт, попадёт в крушение поезда или в судебный процесс! Ещё такое право даёт выступление в общественных делах, но не все же интересные люди работают в этой области, есть и другие… Радостного так мало в жизни, что его, казалось бы, надо подчёркивать, как можно больше говорить о нём».

Каждый номер «Столицы и усадьбы» как правило включал в себя:

— статью о каком-либо роскошном российском имении, с фотографиями и подробными описаниями интерьеров. Кстати, эти статьи и фотографии к ним стали бесценным источником сведений для реставраторов дворцов и парков, пострадавших в злоключениях первой половины 20-го века

— обзор модных новинок — рассказ о бале или ином роскошном светском рауте

— статью об искусстве: о вернисажах, театральных премьерах, о литературных новинках, о писателях, художниках, артистах

— в конце номера обычно помещался фельетон и различные заметки.

Всему, что жизнь омрачает (политика и т. п.), путь на страницы журнала был закрыт. А вот реклама предметов роскоши — в том числе дорогих книг! — присутствовала непременно.

Очень жаль, но на выставке по непонятной причине не было представлено ни одного номера журнала. При том, что они существуют, и по отзывам в Сети время от времени экспонируются. Не иначе кто-то с кем-то не смог договориться… На стенах, правда, были представлены некоторые цитаты из различных номеров, но взглянуть на реальный журнал было бы куда интереснее. Хорошо, что хотя бы фото обложек удалось «добыть».

Однако, некоторые «страницы» издания мы как раз и можем увидеть в залах музея, т. к. в них представлены произведения, репродукции которых были размещены в журнале.

Разделы же выставки являют собой отсылку к рубрикам издания.

Конечно же, наиболее яркой светская жизнь была в столице. И наряду с фоторепортажами о различных событиях в журнале печатались репродукции живописных портретов представительниц аристократических родов, популярных актрис, жен богатых промышленников. Туалеты моделей, прически, украшения, окружающая обстановка и даже питомцы на подушках были приметами времени, обсуждались и формировали стандарты хорошего вкуса.

Однако несмотря на то, что журнал был дорогим и адресовался прежде всего «сливкам общества», читали его и люди иных сословий и разного достатка. Дабы учитывать интересы этой части аудитории печатали в «Столице и усадьбе» не только парадные портреты, но и те, что можно отнести к жанровым сюжетам из обычной жизни. («Подруги. Тата и Валя» Александра Вахрамеева).

Модной в 10-е годы прошлого века становится русская старина, и издатель Крымов предоставляет страницы журнала работам художников, модели которых облачены в национальные наряды. («Девушка в вологодском костюме» Ивана Горюшкина-Сорокопудова).

Сценки же из крестьянской жизни, допущенные к публикации, должны были отличаться приятной глазу патриархальностью, дабы ни в коем случае не оскорбить столичную публику суровой реальностью. («Подружки. Дети» Федота Сычкова).

Отдавая дань модным тенденциям, за модой, тем не менее, «Столица и усадьба» не гнался. Более того, грусть об уходящей в прошлое жизни дворянской усадьбы чувствовалась почти в каждом номере журнала. «Ностальгические» картины, такие как «В гостиной» Александра Рубцова и, конечно же, «Все в прошлом» Василия Максимова тому пример.

«Ностальгия» это и великолепные портреты-акварели знаменитого Петра Соколова. Представленных на выставке раньше видеть не доводилось, а любоваться его работами можно бесконечно.

Роскошные «Купчихи» Александра Маковского были одной из иллюстраций к рассказу о выставке передвижников 1917-го года.

Культурную жизнь России «Столица и усадьба» освещала подробно. Для обзоров вернисажей был приглашен критик Сергей Кондаков. Взгляды которого отличались консерватизмом, а потому выставку футуристов он разделал под орех!

Не могу не привести цитату: «Время от времени дома сумасшедших устраивают выставки изделий своих питомцев. Иногда здесь бывают интереснейшие произведения больной души. Футуристы не сумасшедшие и не больные таланты, это просто развязные молодые люди, вроде тех, что торгуют из-под полы на бульварах Парижа или под аркадой Неаполя. Удивительно одно, каким образом императорское общество поощрения художеств прикасается к этому делу… Эта выставка треугольников, молотков, коробок от пудры, ложек, спичек, старых жестяных труб. А по трагическому утверждению одной из посетительниц даже отрубленного хвостика милого Тоби никакого касательства к художеству не имеет. А расчёт господ футуристов прост — всегда найдутся умники, которые будут ходить вокруг хвостика Тоби и глубокомысленно рассуждать — почему он закручен вправо, а не влево».

Всякую подобную дребедень я теперь точно буду называть «хвостиком милого Тоби»))).

Своему кредо журнал остался верен и с началом Первой мировой: ничего тревожащего, либо — упаси Бог — трагического. Добавились лишь упоминания о том, что большинство дам «из общества» теперь работают в Красном кресте, оказывают различную помощь лазаретам. Графический портрет княгини Ольги Орловой Валентина Серова как раз относится к этому периоду.

Рассказывалось в «Столице и усадьбе» и о туризме, тем более, что идейный вдохновитель издания Владимир Крымов был заядлым путешественником. Нередко в поездках богатых покровителей сопровождали художники, работы которых потом попадали на страницы журнала. Но, почему-то те, большинство из представленных работ на эту тему, меня совершено не впечатлили.

В качестве иллюстраций к рассказам о театральных премьерах нередко использовались эскизы костюмов или декораций. И, конечно, портреты актрис. Публиковались также материалы о любительских спектаклях, в которых принимали участие члены императорской фамилии. Рассказывалось о театральных коллекциях столичных балетоманов и т. д. и т. п.

Так что и в самом деле жаль, что нельзя было ни один из номеров увидеть, и «полистать» в цифровом формате, например. Не проблема же в наше время!

Правда, прочитала, что в начале XXI века в Санкт-Петербурге было предпринято воспроизведение полного комплекта журнала. На специальной бумаге, с иллюстрациями максимально приближенными по цвету к оригиналу. 90 номеров «Столицы и усадьбы» переплели в семь томов. Причем, было создано два варианта. Первый — в кожаном переплёте, с сохранением оригинального формата; на обложке каждого тома воспроизведена иллюстрация с открывающего том номера журнала. Второй — переплетён в ткань, на обложке тиснёное золотом название, формат уменьшен на десять процентов с сохранением пропорций. Вне всякого сомнения, издания эти страсть какие дорогие и штучного тиража.

Потому любуемся картинами, которые когда-то были представлены на страницах журнала и все же благодарим Музей русского импрессионизма за рассказ об интересном издании, существовавшем когда-то в России.